
Фрэнк с детства любопытно разглядывал людей с психическим расстройством, он подходил к ним, иногда заговаривал. К своему семнадцатилетию он сам свихнулся.
Разве можно называть человека чокнутым только потому, что тот свято верит в свою правду? Фрэнки Хофман рос и развивался как обычные люди, только был неравнодушен к людям с физическими, а чаще с психическими отклонениями. Мальчишка долго сидел в своей комнате за библией и молился. Мои визиты к нему по учебным заданиям были нечастыми. Однажды, сидя у окна в кресле-качалке на третьем этаже, в его комнате, я допытывался, - почему ты стал так много молиться?
Разве можно называть человека чокнутым только потому, что тот свято верит в свою правду? Фрэнки Хофман рос и развивался как обычные люди, только был неравнодушен к людям с физическими, а чаще с психическими отклонениями. Мальчишка долго сидел в своей комнате за библией и молился. Мои визиты к нему по учебным заданиям были нечастыми. Однажды, сидя у окна в кресле-качалке на третьем этаже, в его комнате, я допытывался, - почему ты стал так много молиться?
Он аккуратно закрыл книгу и отложил тетради в сторону, и осторожно, словно, опасаясь, что ничего не нащупает пальцами, дотронулся до крестика на шее.
- А что осталось делать? Смерть неизбежна, - Фрэнк говорил размеренно, словно тренировал эту речь не один день, - Земля и все живое на ней погибнет, а рай, бог и ад всегда будут существовать. Я чувствовал, что он смотрит сквозь меня, буквально выворачивает мне затылок, и такая тишина воцарилась, что даже соседи смолкли, Фрэнк продолжал - если я смогу добиться милости всевышнего, то попаду в рай.
- Но с чего ты взял? – мне ничего не оставалось, как одернуть его пропагандистские размышления, и постараться взывать к логике. Вечером меня ждали сверстники на шампанскую вечеринку с мокрыми майками, и я мысленно уже был там.
- Нечто не вечно. Ведь так? – он подошёл к окну и помахал кому-то рукой. – Вот спроси у того бедняги, он подтвердит, - Хофман кивнул в сторону детской площадки под домом, - сделай доброе дело, вынеси ему поесть.
Я встал рядом с Фрэнком у окна и поймал на себе взгляд бомжа сидящего на картонной коробке.
- Бездомный?! Ему только и осталось, что спать в коробке и болтать про библейский конец света!
- Он такой же человек как я или ты.… Если у него нет дома, то что же теперь не слушать и не доверять ему? Тем более, что не только он мне про это говорил! На Земле миллионы человек верят в единого бога, и что же теперь они психи?
- Ладно, я принесу ему еды. А ты сам давно ел?
- Только позавтракал. Иди… Мне читать нужно. – одноклассник протянул мне худую руку, я пожал её и поспешил удалиться, захватив в прихожей какой-то суп, больше похожий на помои.
Я шёл к бомжу с тарелкой супа и понимал , что мы, наверное, все в какой то мере психи. Все на чем-то помешаны. Вероятно, он был прав и всем стоит стоять на коленях перед кроватью по три часа в день и вымаливать свои грехи, но я предпочёл вернуться к обычной жизни. Мокрые майки на девчонках куда более соответствуют той реальности, где я живу, чем непонятные книги, которые учат не любить себя таким, какой есть.
_________________________________________
автор текста: Энтони Севен
Бугога )
ОтветитьУдалить